— Придурок, — шипит Джим, придавленный тяжестью чужого тела. Затылок саднит от удара об асфальт (о, стреляться было не так больно!), жесткие волосы Морана лезут в рот. Только через пару секунд Джим замечает, что к его ребрам прислоняется что-то горячее и мокрое. К его ребрам прислоняется бок Себастьяна. Простреленный. — Ну что за придурок.
Себастьян захлебывается воздухом, когда его отпихивают в сторону. Перед глазами бесятся черные мухи, но через них все еще можно разобрать знакомое лицо. Как через помехи в телевизоре. Жив.
— Знал… что ты… жив…
— Похоже, не только ты об этом знал.
Злость придает сил, и Себастьян приподнимается на локте, зажимая рукой рану.
— Сука. Ты…
Потрепанный ботинок (Джим Мориарти не носил такие вещи, это что-то из гардероба Ричарда Брукса) опрокидывает его назад и наступает на горло, а воздуха так мало, так мало, что глаза начинают слезиться, черные мухи сменяются красной дымкой. Себастьян пытается вдохнуть, но мышцы сокращаются вхолостую. Не может быть так. Не должно быть так, Господи. Он же нашел наконец. Он искал почти восемь месяцев. Не может быть напрасно. Не…
— По запаху брал след? — ехидный тон. Себастьян извивается под ботинком как червяк, и только смотрит, смотрит слезящимися глазами, смотрит умирающим зверем, так что Джиму становится жутко. Он поспешно убирает ногу, склоняясь над бывшим телохранителем. Бывшим. Настоящим. Единственным настоящим во всей его великой подделке. Великолепной подделке.
— Ты навел их на меня, — констатация факта, не обвинение. — Но вовремя успел сориентироваться. За это, пожалуй, можно и отблагодарить.
Себастьян тратит с трудом накопленные крохи воздуха, чтобы прохрипеть:
— Пошел ты…
— Только вместе с тобой.
С неожиданной силой его тянут вверх, и, кажется, на какое-то время он теряет сознание, потому что только в бреду, в галлюцинациях от потери крови ему мог почудиться невинный поцелуй в губы и шепот:
— Держись, спящая красавица. В моей сказке никто не умрет, пока я этого не захочу.
Себастьян старается дышать ровнее. В конце концов, он солдат. Он умеет выполнять приказы. Он не умрет. Пока Джим…
— Мой бедный придурок.
Джим крепко прижимает к ране собственную рубашку, но даже через слои ткани слышит поющее в чужой крови «жив-жив-жив-жив-жив». Осанна. День воскрешения. Выйди вон, Лазарь, в такой день никому не позволено быть мертвым.
Джим обхватывает шатающееся длинное тело сильнее. Себастьян слабо улыбается: не напрасно. Не напрасно искал. Мухи перед глазами превращаются в фейерверки, и он вновь сосредотачивается на дыхании.
Дорогой автор, заказчик счастлив, потому что ему понравилось Очень. Я верю, что все будет хорошо для них, не знаю как, но знаю, что это будет в этой жизни
я очень странно отношусь к данному перенгу, и это всегда здорово, когда что-то попадает в одну волну) так что и мне приятно) если тур закончен, то конечно можно :3
Not playing with a full deck. Запатентованный голос безумия.
Kit Marlowe, *по секрету* я этот пейринг только в джене воспринимаю)) если в вакууме, а не по конкретным фикам. Собственно, и тут в общем и целом джен, с налетом преслэша. Или броманса. Но, кажется, Джим просто тупо химичит со всеми объектами в пределах досягаемости
я его воспринимаю как чистой воды фанон - потому что в каноне нет второго перенгообразующего чувака - и только в контексте ВВС, что, вобщем-то, понятно - такой Джим *г* и да, знаете, кажется вы правы, что не может не радовать х))
Не З
Очень. Я верю, что все будет хорошо для них, не знаю как, но знаю, что это будет в этой жизни
Заказчик, ну конечно все будет хорошо, не переживайте, я узнавал
Автор
Автор
спасибо, автор, это было очень неплохо :3
Автор, который подумал, что уже можно раскрываться
если тур закончен, то конечно можно :3